МАГАЗИН КНИГА-ПОЧТОЙ "ДОБРЫЕ КНИГИ": |
Поиск в магазине: |
Трагедия России. "Запретные" темы истории ХХ века
В книге представлены публицистические статьи и проповеди, написанные и произнесенные протоиереем Георгием Митрофановым на рубеже 1990-2000 годов. Основное внимание в них уделяется таким темам, как религиозно-философская критика коммунизма, осмысление опыта духовного и политического противостояния коммунизму некоторых выдающихся представителей Русской Православной Церкви, Русской Армии и русской духовной культуры, анализ современной духовно-исторической ситуации в России, безуспешно пытающейся совмещать в своей жизни подлинные идеалы девятисотлетней православной России и ложные идолы семидесятилетнего богоборческого СССР. Но главной темой размышлений протоиерея Георгия Митрофанова является все более усиливающееся историческое беспамятство современного российского общества, готовность многих его представителей второй раз в течение одного века предпочесть вечным ценностям христианства приходящие неоязыческие национально-политические утопии, в очередной раз превратить нашу страну из "России Христа" в "Россию Ксеркса". ОГЛАВЛЕНИЕ
Репортаж с презентации книги Отзывы, рецензии:Вышла программа Александра Архангельского "Против течения", посвященная книге прот. Георгия Митрофанова "Трагедия России. "Запретные" темы истории XX века". На сайте РИА-новости можно ее посмотреть: www.rian.ru/videocolumns/20090623/175168283.html Игумен Петр (Мещеринов) (Выступление на презентации книги церковного историка, профессора СПбДА, члена Синодальной комиссии по канонизации протоиерея Георгия Митрофанова "Трагедия России. "Запретные" темы истории ХХ века" (СПб., издательство "Ладан", 2009) 19 мая в петербургском Музее Анны Ахматовой в Фонтанном Доме.) В размышлении над прошлым России и Русской Церкви, оценивая их настоящее и думая об их перспективах, мы (то есть наше церковное общество) странным образом преуменьшаем значение советского периода отечественной истории (я уж не говорю о весьма ощутимой тенденции советское время восхвалять). Большинству кажется: был такой эпизод в нашей жизни - и прошёл, и мы - вновь Великая Россия, вновь Святая Русь. Но на самом деле большевизм Россию - не больше, не меньше - стёр с лица земли. Традиции почти тысячелетнего духовного, культурного и общественного развития нашего отечества в советское время оказались не просто сломлены, а с корнем выкорчеваны и с жестокостью, не имеющей аналогов в истории, уничтожены. Большевизм, по выражению Варлама Шаламова, смертельно растлил душу русского народа; лучшие его качества были целенаправленно и цинично сведены к нулю, а худшие - культивированы до максимальной степени. Россия как цивилизация и христианская культура, как живая преемственная традиция, закончила свое существование. Мы живём в совсем другой стране. Само слово "Россия", которое мы употребляем сейчас, является не синонимом исторической России, а абсолютным антонимом. (Понятно теперь моим читателям, какую Россию я люблю, а какая вызывает только ужас и жалость? Для различения я даже не использую то же слово, потому что это нельзя назвать Россией - tapirr). Такая точка зрения сейчас не только непопулярна, но идёт вразрез с сегодняшней идеологией - идеологией как общественной, так и, увы, церковной. Главная характеристика её - триумфализм: мы самые великие, самые духовные, у нас самая лучшая история и самое великолепное настоящее; а если и встречались кое-где у нас порой отдельные недостатки, то это потому, что высоконравственный и высокодуховный наш православный народ постоянно подвергался козням коварного, еретического, бездуховного и растленного Запада. Короче говоря - мы встаём с колен (то, что при этом голова остаётся лежать на земле, мало кого заботит). От этого безумного морока можно было бы по-настоящему впасть в уныние, если бы среди него не раздавались, пусть даже и единичные, голоса людей, называющих вещи своими именами и оценивающих прошлое и настоящее с позиции исключительно евангельской и исторической правды. В нашей Церкви - это автор презентуемой сегодня книги прот. Георгий Митрофанов. Он - пожалуй, единственный в общецерковном масштабе мыслитель, который говорит о значении советского периода нашей истории горькую, нелицемерную, очень неприятную, но - правду. В этом своём "алкании", "жаждании" и говорении правды о. Георгий выступает, во-первых, как человек глубоко церковный. Я бы даже сказал, что в трудах о. Георгия прежде всего важен именно пастырский аспект; он пишет свои книги и статьи не для того, чтобы что-то разоблачить, кого-то опровергнуть и с чем-то поспорить. Тексты о. Георгия - это замечательный и, увы, редкий в наши дни пример исключительно христианской, то есть евангельской и церковной - и никакой другой - оценки того, о чём он пишет. О. Георгий свободен от идеологии, от какой бы то ни было конъюнктуры; и это в наше насквозь идеологичное и конъюнктурное время само по себе чрезвычайно важно и ценно именно с точки зрения христианского воспитания личности. Во-вторых, о. Георгий (я знаю, что он относится к этому скептически, но я всё же буду настаивать на своём) предстаёт перед нами, как в этой книге, так и в остальных своих работах, как подлинный учёный-историк. Эта учёность только подчёркивается умением о. Георгия излагать свои мысли ясно, просто и доступно. Казалось бы - газетные и журнальные статьи (именно из них состоит его книга) но в каждой из них виден научный подход: всё аргументировано, все выводы опираются на бесспорный исторический материал; сам стиль лишён излишней публицистичности (чем, увы, часто страдают мои тексты), всё заставляет человека думать. В качестве примера приведу статью об А.В.Карташёве. В ней - минимум авторских выводов, написана она в "академическом" стиле; но само повествование об этом замечательном человеке и подбор его цитат говорит читателю о современной церковной ситуации больше, чем иная актуальная и пламенная публицистика. "Нерв" размышлений о. Георгия, как я уже сказал - христианская оценка нравственной и духовной судьбы России XX века. Поэтому в его книге доминируют темы Белого движения, русской эмиграции и событий Великой Отечественной войны. По мысли о. Георгия две важнейшие вехи того уничтожения России, о котором я говорил в начале своего выступления - это поражение Белого движения и победа СССР во Второй мировой войне. Историческая Россия - не как государство, а как духовная, культурная и национальная традиция (фантастической иллюзией возрождения которой живут сегодня многие церковные люди) - погибла на полях Гражданской войны; её осколки ещё многие годы сохранялись в эмиграции. О. Георгий даёт подлинную духовную оценку этому событию: народом нашей страны было отвергнуто христианское мировосприятие - и именно в этом главная причина того, что Белое движение не было поддержано русскими людьми. Война же 1941 - 1945 гг. примечательна для церковно-исторического анализа о. Георгия тем, что победа в ней лишила наш народ и самой возможности покаяния. Поэтому столь пристальное внимание обращает автор на генерала Власова. Массовое сознание воспринимает его только как предателя; о. Георгий увидел в нём то осознание ошибочности выбранного Россией пути, которое должно было бы быть у всего нашего народа. Победа этот росток покаяния задавила окончательно. После публикации таких текстов о. Георгия перед нами неизбежно встаёт вопрос: а что нам с этим делать? Проще всего (и, я думаю, это будет обязательно проделано) начать шельмовать книгу и её автора, возмущаясь и донося по начальству о том, что о. Георгий оправдывает предателей и тем самым подрывает основы, очерняет наше прошлое, льёт воду на чужие мельницы и поступает непатриотично, а следовательно (в рамках нашего сегодняшнего мышления) - и нецерковно. Но, как я уже сказал, о. Георгий рассматривает всё исключительно с христианской и научно-исторической точки зрения (и, кстати, замечу в скобках - я не знаю большего русского патриота и более церковного человека, чем прот. Георгий Митрофанов). И проблема покаяния, поднятая им, требует самого внимательного подхода. Я поясню свою мысль. Покаяние не есть какое-то кликушески-истеричное индивидуальное или социальное самобичевание, на практике приводящее не к приближению ко Христу, но к ещё более увеличивающейся неадекватности. Покаяние начинается с трезвого осознания в свете Евангелия своего положения, с нравственной христианской оценки прошлого и настоящего - как личного, так и общественного. Сегодняшний дух триумфализма и квасного ура-патриотизма, ликующего по причине побед хоккейных команд и прочих бессмысленных вещей этого рода, наибольшим образом препятствует такому покаянию. Но без него мы просто погибнем окончательно. Россия уже взвешена на страшных Божьих весах, она уже найдена слишком лёгкой (Дан. 5, 27). В России не осталось народа, вместо него - атомизированное население и паразитирующая на нём верхушка, плоть от плоти этого населения. Русская нация уже умерла духовно и нравственно, и вслед за этим умирает физически. Спасти - уже не народ, а отдельных, частных людей, не желающих гибнуть - может только коренной перелом в общественном мировоззрении. Начаться же он может только - если даже не употреблять слово "покаяние" - с критического осознания прошлого и настоящего. И в этом, если уж говорить какие-то высокие слова - первая и главная социальная задача Церкви, коль скоро она претендует на "совесть нации". Именно в Церкви должна начаться (должна уже была двадцать лет назад начаться!) эта покаянная работа. Увы! большинство церковных людей сегодня проникнуты духом общества; дух подлинной церковности, который являет о. Георгий Митрофанов - удел частных (и очень немногих) лиц в Церкви… Но если так будет продолжаться, то Церковь Русская разделит судьбу России. Поэтому вопрос, поставленный о. Георгием (употребим название его другой книги) - является ли Россия "Россией Ксеркса иль Христа", - сейчас не только чрезвычайно актуален, но и стоит со всею серьёзностью перед нашей Церковью. Только ли "Русская" наша Православная Церковь, или она в первую очередь Христова? Если церковное сознание не поднимается выше осознания себя частью народной жизни, то логике этой народной жизни, как я её обрисовал, Церковь неизбежно и подчинится. Если же она всё же Христова, то она должна не только осознавать, но говорить, кричать, вопиять, взывать на всех углах о том покаянии, о котором и пишет о. Георгий… Я здесь высказываю, конечно, исключительно субъективное своё мнение; но вот таким образом передался мне "нерв" автора презентуемой сегодня книги. И в заключение хотел бы отметить одно редкое качество автора, имеющее большое значение для меня лично. Одной из основных характеристик жизни современных русских людей является трусость. Мы стали трусливой нацией. Если бы мы были смелыми, взрослыми, если бы мужчины наши были мужчинами - у нас была бы другая жизнь… О. Георгий Митрофанов - смелый человек. И смелость его - не какое-то безрассудное лихачество или наплевательское отчаяние. Нет, это подлинно христианская смелость. О. Георгий услышал призыв нашего Господа - "не бойтесь", и последовал ему. Сегодня презентация смелой книги. Я хочу сердечно поздравить автора и пожелать ему так же смело, умно, с евангельской любовью к Церкви и России продолжать своё служение - алкать и жаждать правды о Христе и пастырски учить этому других. блог автора: http://igpetr.livejournal.com/8844.html Обсуждение книги: http://www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=3&id=27534 santehnik_dush 2009-05-20 16:37:00 Прочитал книгу прот.Георгия Митрофанова "Трагедия России. "Запретные темы" истории ХХ века". Сборник однозначно хорош - прекрасный слог живого и чувствующего, по-настоящему образованного человека. Из критических замечаний: на мой вкус, о.Георгий слишком поляризует выбор, стоявший перед подданным империи - вводимые им оттенки не вс состоянии адекватно описать обычного человека в условиях этого выбора: в реалиях нашего бытия нет ни абсолютно белого, ни абсолютно чёрного - господствуют оттенки серого. То есть, это выбор не живого человека, а бронзового монумента, легенды о человеке. В общем-то, это понятно, поскольку Россия о.Георгия - это тоже "бронзовая", легендарная (или мифическая?) евангельская Россия: та Россия, которой никогда не было - Евангелие в принципе не воплощается в масштабах стран и народов: это дело сердца отдельно взятого человека. Так что это трагедия никогда нереализованной страны - скорее, трагическое падение мечты, воодушевлявшей, по правде говоря, немногих. Но, этот, спорный надо признать, недостаток с лихвой компенсируется состраданием, кротостью и редким в наше время благородством автора. Книга, однозначно, из разряда "must hаve, must read": кто ещё может думать (а не только внимать), должен читать такое, а не макулатуру типа "Православный взгляд на всё на свете ". hozhai 2009-05-20 19:09:00 Про разумность суждений Протоиерей Георгий Митрофанов написал книгу "Трагедия России. "Запретные" темы истории ХХ века". Про многие вещи верно говорит. Но случается, что и заносит человека... Вот, к примеру, странное суждение: "победа в войне лишила наш народ и самой возможности покаяния". (UPD. Цитата из текста игумена Петра (Мещеринова): http://igpetr.livejournal.com/8844.html) Ни победа, ни поражение, ни лень, ни прозрение, ни... да ничто по большому счета не может лишить человека и народ в целом возможности покаяния. Таковая возможность всегда при нас. Странно, что человек церковный говорит о обратном. http://victor-de-vita.livejournal.com/114537.html Достойная преемственность p_alexey рассказал своём посещении презентации книги протоиерея РПЦ МП Георгия Митрофанова (преподавателя Санкт-Петербургской Духовной Академии и Семинарии, члена комиссии МП по канонизации святых) "Трагедия России: "Запретные" темы истории XX века", прошедшей в музее Анны Ахматовой на Фонтанке. Протоиерей Георгий принадлежит к немногим в МП отцам, которые сочувственно и (почти) правильно оценивают подвиг Белых воинов, генералов Андрея Власова и Петра Краснова. Он достаточно громко говорит о необходимости покаяния государства и власти в коммунистическом оскотинивании народа и страны. Хотя бы за это он достоин доброго слова и поддержки. Пишет p_alexey 2009-05-19 22:46:00 О МП с любовью Только что пришел с презентации книги прот. Георгия Митрофанова (проф. СПбАиС по Истории России 20 в., член комиссии МП по канонизации святых) "Трагедия России. "Запретные" темы истории XX века", прошедшей в музее Анны Ахматовой на Фонтанке. Выступления участников презентации практически пересекались с моим предыдущим постингом о том, что в России идет "красная рецессия". Протоиерей Георгий принадлежит к немногим в МП отцам, которые сочувственно и (почти) правильно оценивают подвиг Белых воинов, генералов Андрея Власова и Петра Краснова. Он достаточно громко говорит о необходимости покаяния государства и власти в коммунистическом оскотинивании народа и страны. Официальная газета Московской Патриархии "Церковный вестник": www.e-vestnik.ru/section/35/814 Богословский портал Московской Духовной Академии: www.bogoslov.ru/text/413582.html Радиостанция "Град Петров", Передача "Экклесия". Беседа о. Петра (Мещеринова) и о. Георгия Митрофанова15 мая 2010 в 2:08 Прот.А.Степанов: Здравствуйте, дорогие братья и сестры! В эфире радио "Град Петров" программа "Экклесия" и ее ведущий протоиерей Александр Степанов. Как обычно наша программа посвящена нашей Церкви, ее прошлому, настоящему и будущему. В данном случае мы хотим поговорить о настоящем и будущем, прежде всего. Сегодня мои собеседники - профессор Санкт-Петербургской Духовной Академии протоиерей Георгий Митрофанов. Здравствуйте, отец Георгий! Прот.Г.Митрофанов: Здравствуйте! Прот.А.Степанов: ...И игумен Петр (Мещеринов), настоятель подворья Данилова монастыря, сотрудник Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре. Здравствуйте, отец Петр! Игумен Петр (Мещеринов): Здравствуйте, отец Александр! fff Прот.А.Степанов: Cегодня, в отличие от обычных наших встреч, мы имеем возможность поговорить и с представителем московского духовенства и тем самым как бы увидеть нашу церковную жизнь глазами еще и московского священника. Кроме того, не так часто на нашем радио выступают монашествующие, и тем более таких монастырей, как ставропигиальный Данилов монастырь в Москве, который является и официальной Патриаршей резиденцией. Поэтому, отец Петр, мы надеемся, что Вы существенно обогатите наше сегодняшнее обсуждение своими наблюдениями. Кроме того, я должен сказать, что отец Петр довольно часто выступает в церковной прессе, он уже известный церковный публицист, в частности, и в газете "Церковный вестник", в журнале "Фома" и в других широко известных и читаемых церковных изданиях. Так что для нашей сегодняшней беседы, для нашей темы о жизни нашей Церкви сегодня, о путях и перспективах ее развития в будущем, тем более будет интересно услышать и Ваше мнение. Поскольку наш сегодняшний московский участник все-таки мало известен нашим слушателям, я попрошу отца Георгия Митрофанова сказать несколько слов об отце Петре. Пожалуйста, отец Георгий. Прот.Г.Митрофанов: Я бы хотел обратить внимание на вот какую существенную деталь. Весьма примечательно, что на нашей радиостанции уже многие и многие годы ее деятельности преимущественно выступают представители приходского духовенства, в меньшей степени, но тоже довольно часто здесь появляются представители наших Духовных школ, и крайне редко появляются представители монастырского монашества. Вот в этом явлении заключается определенного рода символ. С одной стороны, мы пребываем в ощущении, которое мы черпаем из нашего исторического прошлого, что именно монастырское монашество позволяет увидеть в церковной жизни все ее наиболее острые проблемы, что именно монастырское монашество веками было своеобразной лакмусовой бумажкой состояния церковной жизни. А с другой стороны, как-то получается, что несмотря на то, что монастыри восстанавливаются, монашеская жизнь как будто бы развивается, на радиостанции мы не встречаем представителей монастырского монашества. Вот отец Петр как раз представляет собой тот довольно редкий тип современного именно монастырского монаха, который, собственно, не один год, а долгие годы исполнял прежде всего храмовые послушания и уставщика, и регента, и помощника благочинного в одном из главных наших монастырей; человека, который даже сейчас, пребывая на монастырском подворье, еще и занимается при этом хозяйственной деятельностью, ибо это монастырское подворье является подсобным хозяйством Свято-Данилова монастыря. То есть многие годы отец Петр живет действительно в монастырской среде, и в то же время у него возникает потребность отзываться на серьезные вопросы нашей церковной жизни, вероятно, опираясь на свой опыт монастырской жизни. Причем опыт, который, как мне кажется, предполагает последовательное с его стороны следование тем основополагающим, традиционным принципам монашеской жизни, которые всем нам известны, но которые мы, как правило, связываем уже с нашим историческим прошлым. Мне бы хотелось, чтобы отец Петр буквально в нескольких фразах обозначил основные вехи своего иноческого пути и в связи с этим, может быть, сразу же ответил на один вопрос: почему для него, человека, покинувшего мир, человека, ушедшего в монастырь, приобретают неожиданно такуюстроту те проблемы церковной жизни, о которых мы и будем говорить? Игумен Петр (Мещеринов): Спасибо за столь добрые слова. Отец Георгий уже мой иноческий путь обозначил. Я проходил все монастырские послушания, связанные с храмом, я и пономарил, и был регентом, и уставщиком долгое время, причем мне очень нравилось это занятие, и до сих пор я при случае регентую, и даже монастырское начальство, если у нас бывают службы на других подворьях, берет меня в качестве регента с собой, потому что я не прекратил это свое послушание. Я еще был звонарем, я был помощником благочинного, и все это дало мне возможность познакомиться с самой сутью богослужебной жизни, но вместе с тем дало почувствовать и многие проблемы этой богослужебной жизни, применения монастырских богослужебных уставов к нашей действительности. Затем я уже с 1995 года нахожусь на монастырском подворье, где несколько человек братии, храм, в котором совершаются ежедневные богослужения суточного круга, небольшое сельское хозяйство. Кроме того, у меня была возможность с благословения отца наместника нашего пожить и в Крыму, в горах, более скитским образом жизни... Прот.А.Степанов: А там тоже какое-то подворье монастыря? Игумен Петр (Мещеринов): Там было подворье Бахчисарайского Успенского монастыря, и в качестве отпуска меня отправили туда. Мы жили не в самом пещерном Успенском монастыре, а в скиту от в него в горах. Такое, скажем, "особножительство". И затем еще в одном монастыре вот в мой такой отпуск я побывал - это Белогорский монастырь в Пермской епархии, где тоже мы жили в таком лесном скиту. Это дало мне возможность - насколько это применимо к сегодняшнему человеку - попробовать все образы монашеского жительства, которые существуют у святых отцов. Что же касается вопроса отца Георгия, почему я так откликаюсь на те или иные вопросы церковной жизни, то здесь уже я с 1993 года рукоположен в священный сан, и какая-то пастырская потребность требует; тем более, что я с 1992-го года параллельно состою в службе катехизации монастыря, и вот за исключением того времени, когда я в отпуске, я не оставляю катехизическую деятельность с молодежью. Эта деятельность мне очень дорога, потому что помимо естественного пастырского общения с молодыми людьми, это позволяет в некотором смысле как бы держать руку на пульсе современной жизни и чувствовать, чем живет молодежь, и что хотят люди от Церкви, как они ее воспринимают - весь этот комплекс вопросов. Ну и, конечно, это просто пастырская озабоченность о людях, чтобы они познали ту благодать Христову, которая существует в Церкви, и чтобы они не заблудились на околоцерковных путях, ища этой благодати и не обретая ее, что тоже случается часто. Прот.А.Степанов: Спасибо, отец Петр. Вот первый вопрос, который мне хотелось бы Вам и отцу Георгию задать, это вопрос, связанный с местом и ролью Священного Писания в жизни современных христиан в нашей Церкви. Как Вам кажется, это место действительно центральное, как это и должно было бы быть, или получается иначе? Игумен Петр (Мещеринов): Конечно, это место должно быть центральным, и если мы возьмем все богословие отцов Церкви, составляющих сердцевину нашего Предания и церковной традиции, то увидим, что фундаментом их богословствования является, конечно же, Священное Писание. Со временем, не без влияния процессов, происходящих во всемирном христианстве, произошло некоторое такое разделение терминологии Писания и Предания. Как известно, Лютер одним из основных принципов Реформации предложил "Solo Scriptura" - "Только Писание", а Тридентский собор Католической Церкви, контрреформационный, в ответ на это выработал принцип Писания и Предания как двух равновеликих составляющих церковной жизни. Древняя Церковь такого разделения не знала, потому что Предание не формализовывалось, а было живым, это был живой опыт Церкви, живой опыт богословствования, который опирался на Писание и на самый опыт жизни в Духе. Ведь Предание это и есть непрерывная жизнь Духа Святого в Церкви и реагирование на Него людей. А в наше время, мне кажется, плохую службу сослужили некоторые аскетические труды церковных писателей, которые провозгласили принцип "Евангелие через отцов". И я заметил такую вещь, что когда рядом, например, с Евангелием ставится союз "и", да и вообще в таких сочетаниях, как "Христос и что-то там". Вот, "любовь к Богу и любовь к чему-то еще". Вот этот союз "и" каким-то странным образом устраняет первую половину фразы. И когда мы говорим: "Евангелие и ..." - это значит, что от Евангелия ничего не остается, и будет только то, что идет после "и". Вот "Евангелие и Предание" - это значит, что Евангелия не будет на первом месте. Здесь нужно сказать, что на самом деле, конечно, Священное Писание нельзя принимать в отрыве от опыта Церкви. Но нужно различать такую важную вещь: догматическое понимание Писания, действительно, возможно только - применяя эту формулировку - "только через отцов", потому что только полноценный, полный опыт Церкви выявляет то, что порой в Писании бывает скрыто, и это относится именно к догматической, познавательной стороне - то, что мы знаем о Боге. Но вот с нравственной точки зрения Писание, на мой взгляд, самодостаточно, и если мы рядом с нравственными требованиями, особенно Нового завета, будем ставить что-то еще, то, как правило, эти евангельские требования будут размываться и уже терять свою такую "категорически императивную" функцию. Поэтому мне кажется, что в деле церковного назидания и в катехизации нужно людям разделять: да, догматическое учение Священного Писания мы воспринимаем через призму опыта Церкви, как оно раскрывалось со временем, с возрастанием культуры мысли, с осмыслением этого опыта духовного. Что же касается нравственной, то есть непосредственно касающейся каждого из нас, жизни, то здесь Писание непосредственно, оно не требует каких-то посредников. Что касается аскетического опыта святых отцов, то это уточнение и частная специализация тех или иных сторон нравственной и духовной жизни, которая опять же не должна никак заменять и заслонять Писание. Прот.А.Степанов: Спасибо, отец Петр. Действительно, вот эта нравственная сторона Евангелия, насколько она является сердцевиной нравственной жизни христианина сегодняшнего? На чем мы можем увидеть, что это проявляется или не проявляется? Есть ли какие-то, так сказать, сюжеты сегодняшней нашей жизни или ближайшего прошлого, которые мы должны были сквозь призму Евангелия увидеть? А мы этого не делаем, или все-таки делаем, как Вам кажется? Прот.Г.Митрофанов: Я бы прежде всего отреагировал на то, что я сейчас услышал в связи с Вашим вопросом. Вот мы говорим об этой традиционной антиномии "Писание - Предание", которая не есть антиномия, как мы правильно констатировали. Но на самом-то деле, в том, что я услышал, я не увидел ее разрешения. Мне показалось, что мы сейчас пришли опять-таки к мысли о том, что есть Писание, нравственное содержание которого Преданием как-то недооценено или даже, может быть, скорректировано. Возникает противоречие: Предание предлагает нам один или разнообразные подходы к нравственности христианина, а Евангелие - другой подход. Есть ли тут какая-то проблема? На мой взгляд, проблема существует вот в каком смысле, об этом писал отец Георгий Флоровский, такой знаток Предания, каких мало можно найти. Он говорил о том, что в Церкви постепенно сложились наряду с Преданием предания, и вот эти предания, которые часто обосновываются мнениями тех или иных святых отцов, которые на самом деле подчас находились в противоречии друг с другом, и противоречия между которыми отнюдь не всегда получали соборное разрешение; когда мнение одного святого отца предпочиталось мнению другого святого отца и становилось уже как бы мнением Церкви, соборно выраженным. Так вот, мне кажется, что нужно говорить, что действительно, тому нравственному идеалу, который достаточно прозрачно присутствует в Евангелии, в том самом Евангелии, которое Христос нам не оставил как письменно зафиксированное свое учение, а том, которое Церковь избрала из множества евангелий, тем самым полагая в основу Писания уже свое понимание Предания Церкви. И в Предании Церкви какие-то Евангелия принимались, а какие-то не принимались. Но вот, к сожалению, исторически сложилось так, что вот этому заключенному в Евангелии, которое Церковь избирала себе в течение нескольких веков, этому нравственному идеалу евангельскому в преданиях отцов стали предлагаться такого рода альтернативы, что мы действительно сейчас уже не можем говорить о том, что существует для всех какая-то очевидная, основанная исключительно на евангельских принципах, христианская мораль. Это прозвучит дико, странно, мы все живем в ощущении того, что у всех у нас одна христианская мораль, однако весь исторический путь Церкви и современное положение нашей Церкви, в которой мы видим постоянные конфликты, в том числе и в этической сфере, между христианами, заставляет усомниться в этом. И в постановке вопроса о том, что, собственно, евангельский идеал морали подчас предавался и предается и сегодня забвению, есть доля правды. И вот здесь я бы вспомнил о том искушении Церкви, о котором мы уже не раз говорили. А искушение заключается в том, что евангельскому идеалу, достаточно ясному, на самом-то деле противопоставляются воспринятые сквозь призму той или иной исторически преходящей общественной идеологии те или иные мнения святых отцов. И на основе этих мнений, на основе их конкретных, частных суждений выстраивается некая универсальная мораль, которая подчас просто отодвигает на второй план мораль евангельскую. Скажем, Апостольские послания часто не имеют никакого значения, они просто неведомы. И вот здесь, как мне кажется, возникает проблема, связанная с тем, что, к сожалению, метаисторический нравственный идеал Евангелия оказался в значительной степени оттесненным на второй план суетными, преходящими, обусловленными конкретным культурно-историческим контекстом мнениями тех или иных святых отцов, представителей литургической поэзии, например, иногда ведомых нам, иногда неведомых, которые в общем и целом предлагали некое свое, подчас весьма произвольное толкование евангельских истин. Поэтому - мораль и морали, как Предание и предания. Прот.А.Степанов: Может быть, для наших слушателей все-таки я бы предложил такой вопрос, может быть, он покажется смешным. Но все-таки - если назвать основные христианские нравственные нормы? Что Евангелие предлагает прежде всего как основу нашей христианской жизни в нравственном, моральном смысле? Игумен Петр (Мещеринов): Сам Господь говорит, что по тому узнают, что вы Мои ученики, если+ - и дальше Евангелие дает один ответ. У нас же много ответов в церковной жизни существует. Например, если мы постимся в среду и пятницу, да? Но так не сказано в Евангелии. Если мы отвергаем любого чужака, который крестится не так, как мы, а уж, тем более, содержит веру христианскую не так, как мы, да? Нет, так тоже не сказано в Евангелии. А сказано так: по тому узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою. Слово "любовь", конечно, в наше время очень замылено и неправильно понимается, но вот в евангельской трактовке любовь - это то, что Бог принимает на Свой счет. Любовь по отношению к людям, как Сам Христос недвусмысленно говорит, Он принимает на Свой счет, на Себя. Поэтому главная евангельская заповедь, евангельская норма - это любовь. А уже из нее истекает то, как эта любовь проявляется в той или иной конкретной ситуации, так, чтобы эта любовь не была, скажем, вседозволенностью или потаканием греху, но это уже мудрость христианина, которую он имеет от Духа Святого.
Вы можете оставить свой отзыв о книге "Трагедия России. "Запретные" темы истории ХХ века" или задать вопрос издателям. |
Все товары, заказанные в нашем магазине можно оплатить при получении на почте наложенным платежом.
|
|||
В начало Каталог Цены Оплата Доставка Поиск в магазине Регистрация Карта сайта |
|||||
©2007 Издательство "ЛАДАН" | designed by goss.ru |